Слова, сказанные черным львом были столь неожиданны столь - «Гиена запрещено появляться на землях Прайда за преступления, которые они совершили, за непростительные, жестокие преступления. Ширинган, похоже, что память твоя затуманилась» -  Ахади сделал шаг вперед, не отводя взгляда от глаз шамана и заговорил громким голосом, так, что бы его могли слышать не только Ширинган, Сапсан и Сайно, но и другие львы, собравшиеся на поляне – «Позволь я кое-что тебе напомню. Шака, мой брат, в то солнечное утро вышел в патруль. Он не любил ходить к границам, он всегда хотел как можно больше времени уделять своей семье, своим дочерям Сараби и Эланной, но он понимал необходимость защищать Земли Прайда от редко появляющихся врагов, ведь это тоже было важно, и от этого на прямую зависела безопасность его любимой семьи.

День не предвещал ничего плохого. Зазу доложил ему о гиенах, которые на границе убили кого-то. Шака легкой трусцой быстро приближался к цели, Зазу следовал за ним по небу.. Наконец лев заметил их, они  что-то быстро поедали. Шака рыкнул на гиен. Те зарычали в ответ, но отступили от убитой туши на некоторое расстояние. Подойдя ближе, Шака понял, что перед ним была мертвая львица. Он не узнавал ее, пока не подошел так близко, что смог повернуть лапой то, что осталось от головы. Выражение предсмертного ужаса застыло на её изуродованной морде. Это была Авина, его жена, мать его дочерей. Её разорванное тело лежало под открытым небом, а вокруг роились мухи. Его печаль и ярость были как два кролика, пытающихся одновременно влезть в одну нору. Шара завопил так сильно, что птицы сорвались с деревьев и взлетели в небо. Его любимая львица лежала изуродованная, окровавленная. Было видно, что гиены убили кошку, пока та еще оставалась живой. В Шаке безудержно боролись боль и ярость. Наконец победила ярость. Его красные от ярости глаза захватили цель. “Мерзкие вонючие убийцы!!! Я убью вас!!!” прокричал Шака и бросился за гиенами. Его ярость была ужасна. Но этот лев был рожден для силы, а не для скорости, поэтому он не мог поймать шустрых, изворотливых гиен, как это сделала бы львица. Но несмотря на свою не способность угнаться за гиенами, он все равно продолжал их преследовать. Падальщики неслись по саванне словно ласточки. Один, последний рывок и они с огромным облегчением пересекли границу слонового кладбища, где начинались их земли. На секунду гиены остановились, чтобы посмотреть назад — глупая ошибка. Шака продолжал преследование. Он пересек невидимую линию, определяющую территорию нашей власти и быстрым бегом несся по склону в пыльное царство смерти. Наконец одна из гиен споткнулась о кучу костей. Шака очень быстро оказался над ним, придавив огромным весом маленькое тело гиены» - Ахади рассказывал эту историю, заново переживая все случившееся. С каждым словом, с каждым выдохом, он ощущал чувства и мысли, которые разрывали сердце и душу его брата в тот день. События эти восстановить удалось не сразу, а лишь спустя какое-то время, из рассказов гиен, пойманных на границах. Ведь те события наделали очень много шума во всей Саванне. Ахади мог рассказывать эту историю тысячи раз, в назидание и предостережение. Лев говорил твердо, решительно, проговаривая каждое слова, наполняя историю чувствами, образами, красками – «Шака с трудом мог говорить с тем, кто так безжалостно обошелся с его женой:
— “Ты убил мою жену. Ты вырвал мое сердце, и за это я вырву твое! Молись своему богу” Не успел он осознать, что случилось, как был со всех сторон окружен гиенами.
— “Отпусти его! “ — потребовала Амэйрак, действующая Ро’мок. — “Ты на нашей земле и удерживаешь одного из моих подданых “
— “Он убийца! Он хладнокровно убил мою жену, и это было на моей земле! У нее было двое детей. Двое детей, к которым этой ночью не вернется мать. Она разорвали ее живую! Живую! “
— “Я разберусь. А этого я знаю. Он вечно создает проблемы, и если он виноват, я накажу его. Будь уверен. “
— “Если?! “ — Шака посмотрел вниз на пойманную гиену.
— “Ты не в том положении, чтобы вести переговоры, “ — сказала Амэрак. — “Сейчас же уходи!“
— “Ты права, Ты абсолютно права. Я не в том положении, чтобы вести переговоры.“ — Шака посмотрел на небо и взмолился Великому Айхею, прорычав его имя голосом, полным горя и отчаяния. Затем он быстро наклонил голову и с чудовищной силой укусил гиену за шею, почти оторвав ей голову. Тревожный шепот прошелся по рядам собравшихся, а затем разъяренная толпа бросилась на Шаку»

Оскалившись, Король добавил уже громче и четче, так, что его могли услышать даже те львы, которые находились в некоторой отдаленности – «После того, как Зазу сообщил о случившемся, я вместе с Сарафиной, Узури, и Ишей разыскали изувеченное тело несчастно Авины. Узури с трудом сдерживая боль и ужас, смогла осмотреть тело. Опытной охотнице не составило труда разобраться в случившемся. Авина пошла в одиночку охотиться на буйвола. И по ужасной неосторожности, получила от травоядного сильный удар копытом, оставившим четкий отпечаток на её морде. Она пыталась добраться до Прайда, пыталась уйти от границ, пыталась встретить кого-нибудь, кто смог бы помочь ей.. Но вместо этого она встретила нескольких гиен, которые жестоко и бесцеремонно напали на раненную, ослабшую львицу и убили ей, без малейшей тени сомнения!» - в глазах льва сверкнула искра негодования, ярости, жажды справедливости. Он будто бы снова окунулся в тот день, будто бы заново переживал его, чувствовал запах мертвой львицы, запах запеченной жарким солнцем крови. Взгляд Короля был направлен немного вдаль, он будто бы смотрел сквозь время, куда-то в прошлое – «Гиены напали на нее, когда она была жива. Они сожрали ее заживо!» - Ахади вдруг замолчал. Ему понадобилось мгновение, что бы перевести дыхание и вернуться обратно, на поляну. Он снова посмотрел на черного льва - «Мы пошли по слабому, но различимому следу Шаки, пока не достигла границ слоновьего кладбища. Там нас ожидала большая свора гиен во главе с Амэйрак. Она рассказал, что Шака убил одну из гиен, за что и был приговорен к казни. По приказу Амэйрак, гиены вытолкнули из толпы Фабану, жену убитой гиены. Амэйрак предложила мне её жизнь, взамен жизни брата. Предложил такое вот решение проблемы. Она предложила воспользоваться ею, будто бы какой-то добычей, какой-то вещью. Гиена молила меня о пощаде, говорила, что беременна.. Это было мерзко, низко. Амэйрак готова была на что угодно, лишь бы перевести мой гнев от него. И тогда-то я и сказал Амэйрак, в присутствии гиен её стаи, что поскольку её народ убил моего брата Шаку, и поскольку его жена Авина была подло убита, они Корбан. Они больше не будут охотиться, и искать падаль на Землях Прайда, пока последний, из виновных в смерти Авины и Шаки, не будет мертв!» - Тот день стал решающим в судьбе львов и гиен, тот случай навсегда испортил их и так не простые взаимоотношения, породил распри, розни, и суровые законы - «Позволять гиенам охотиться на Землях Прайда? Пока я Король — этому не бывать» - прорычал Ахади.

«Ты держишь совет с духами, с Королями прошлого, но я не в силах поверить в то, что ты говоришь. Для охоты они могут использовать Свободную Саванну, в которой обитает множество травоядных. Да и слоновье кладбище – не такое уж и плохое место. Кто знает, когда слон или какое другое животное придет туда умирать. Однако, любая гиена, зашедшая на территорию Прайда, должна быть убита!» - голос льва был тверд, без тени неопределенности, без малейшего намека на сострадание по отношению к гиенам. Разве могло быть иначе? Разве мог он думать по-другому? Ведь гиены жестоко убили его брата. Нет, такого Ахади никогда не сможет простить – «Гиены лживы и трусливы. Предательство и алчность у них в крови» - Ахади, закончив стой рассказ, напоминающий о событиях прошлого, теперь уже полностью вернулся в настоящее, к тем проблемам, которые требовали незамедлительного решения. Сапсан и Сайго тоже пришли в донесениями. По крайней мере новости, сказанные Сапсаном, были более чем тревожными - «Сапсан, ты не узнал, что это была за гиена, которая осмелилась захватить львенка? Я не могу простить им похищение львенка. Если так будет продолжаться и дальше, я буду вынужден идти к Амэйрак и требовать принятия более решительных мер» - Настрой Сапсана и Сайго был очень понятен Королю. Каждый из них по своему недолюбливал гиен, у каждого были на то свои причины. Вопросом потерявшегося и плененного львенка так же нужно было заняться, дабы избежать в дальнейшем повторения этого ужаснейшего инцидента.